Глава 14

— А ведь прав капитан, загубили наш флот, загубили! — промолвил седой загоревший человек, в разговор до этого не вступавший.

И рассказал свою историю.

— Инженер я, корабельный инженер Николай Воронцов… Вот бумаги читайте: инженер высшей квалификации, — и показал бумагу.

На бумаге каллиграфическим подчерком было написано: инженер-судостроитель высшей квалификации Воронцов Николай Вильяминович.

Народ инженера внимательно посмотрел.

— Жил я, братцы, в городе Ленинграде, который теперь Петербургом называется, и работал на судоверфи. Видели бы вы эту судоверфь! Гигантское сооружение, я вам доложу, краны до небес, стапели могучие, доки глубоководные, чтобы любой ремонт судну сделать…

Чтобы корабль современный построить, большая наука, я вам скажу, нужна, — это не языком трепать, — не правильно рассчитаешь — ко дну пойдешь, людей погубишь… Корабль устойчивостью должен обладать, шторма и бури выдерживать…

По всей Атлантике, по всему Тихому океану корабли наши ходили, нигде преград не зная…

Я этими руками не один корабль, мил человек, построил, на воду спустил. Русские инженеры талантом огромным обладают, всему миру известным. У меня награды от правительства имеются, грамоты почетные, медали.

— Вот посмотрите, — вынул инженер из кармана и стал показывать значки, — это наградные мои…

Только не нужны они никому стали… Теперь к другим бумажкам доверие имеется… Теперь за эти бумажки совесть можно продать, а у кого бумажек зеленых нет, тот в нищете живет…

— И как же вы в таком положении оказался?!

— А как не оказаться?! Денег на флот не было, нас за ворота выбросили… Идите куда хотите — новые люди сообщили, — вы теперь свободные, а цеха мы иностранным фирмам сдадим, нам выгоднее в аренду сдать, чем безработных кормить…

Да, всех инженеров и рабочих с завода выкинули, цеха в аренду сдали, всюду охрану из выставили; надписи на дверях повесили: на английском, немецком, китайском…

Нас на проходную пускать перестали; охранники растерзать готовы: идите отсюда, — говорят, — иначе собак на вас спустим…

А ведь мы этими руками весь наш флот построили… Столько кораблей на воду спустили!

— Брошен народ был в бушующее море бед и страданий…

— Люди брошены в волны бушующие, словно котята слепые, не знаем, что делать и как жить… Старики немощные, и дети малые, и женщины… Кто выплывет — хорошо, не выплыл — так тому и быть…

— Такое только в древние времена случалось, когда народы по земле рассеивали…

— Все на то рассчитано, чтобы людей разъединить, в диких зверей превратить, чтобы каждый сам за себя был, сам по себе жил, и на ближнего зверем бросался…

— И как ловко все задумали, свобода, каждый сам за себя — вот что людям внушают…

— А один в поле не воин…

— На то все и рассчитано, чтобы каждого в одиночку на колени поставить… Бандиты так действуют: вначале разъединяют, потом над одиночками властвуют…

— Власть доказывает, что только так жить можно…

— На то она и власть…

— В одиночку не спасемся, — покачал головой Ледков, — пропадем…

— Где же спасение?

— В разуме и вере нашей спасение… В вере православной, которая все испытания вынесла, крест пронесла, народ сохранила…

— Стоять крепко нужно, биться…

— Не кончилась драка, нет, она и сейчас идет!

— Где ты драку увидел?!

— Она в душе твоей идет… Вот где драка!

Дорога повернула плавно влево, вдали показалась деревенька.

— Возле деревеньки остановись, Славка, — художник рукой показал. — Здесь церковь стоит, мы ее расписывать будем… Мужики, капитана будите…

— Эй, капитан, проснись…

Славка притормозил, остановил автобус.

Художник с Серым и Захаром растолкали капитана:

— Проснись, капитан… Да, проснись, прибыли…

Капитан очнулся, недоуменно вокруг себя посмотрел.

— Где я?! Кто со мной рядом?! Други мои любезные или враги злобные меня окружили?! Кто руку помощи мне даст?! В бездну меня толкаете или надежду указываете?!

— Приехали!

— Как приехали?! А мне казалось, что в море бушующем мой челн волны носят…

— Мы на земле родной, капитан…

— На земле родной… Люди добрые вокруг тебя…

— Пошли, пошли, капитан, — живописец капитана за руку взял, — со мной работать будешь, помогать мне станешь…

— Ну, пошли, пожалуй, — согласился капитан. — Торбу свою возьму и пойду с тобой…

Они вышли вдвоем из автобуса и пошли по тропинке.

— Вот дочка, ангельский лик, она и убеждает, — повторял капитан. — Они и убеждает, что высшая сила есть над нами, не может она нас оставить…

Капитан шел, покачиваясь, живописец придерживал его.

Автобус посигналил, живописец обернулся:

— Через неделю забери нас, Славка… — Ждать будем… За неделю управимся…

— Нет, ты подумай, душа низкая Родину предать захотела, вот племя воровское!..

Ничего святого в душе нет…

Автобус дальше помчался.

Эх, Шуя скоро, а там и до Иванова рукой подать!

Иваново- Иоаново, когда ты покажешься?!

До Иванова доедем, — думает Славка, а там — отбой!

Дальше не повезу, пусть Бесшапошников везет, Кочетков на подхвате будет, а мы с Любкой останемся… Целоваться с Любкой будем, любить друг друга!

Мир огромный перед нами!..

Настроение у Славки отменное, на душе ни облачка…

С Любкой помирились, теперь жить будем счастливо…