Глава 32

Соскочил Славка с крыльца, видит конь-летунец перед домом стоит.

Захотелось ему на коне космическом полетать, весь мир увидеть.

— Эх, была не была! — махнул рукой и на коня вскочил.

Выше облаков взвился конь…

Над Москвой взлетели…

Над Кремлем зубчатым, над башнями кремлевскими на машине космической поднялись…

Над Зарядьем и Замоскворечьем помчались…

Над Москвой златоглавой!

Над городами русскими конь летел…

Над Владимиром, Суздалем, Нижним Новгородом, Костромой… Над Волгой, Клязьмой полетели, горами Уральскими…

Над Палехом, Южей махонькой вихрем пронеслись…

Летит конь над морями, несется над лесами, через горы перескакивает, через холмы перемахивает…

Весь мир перед Славкой открылся, как на ладони лежит.

Видит он страны и государства, где люди живут, везде человек в поте лица свой хлеб добывают…

Видит он пустыни великие: Аравию, Персию, видит Китай многолюдный, Индию густонаселенную…

Города огромные, по всей земли разбросанные…

Видит горы исполинские: Памир, Гималаи, которые в небо вершинами упираются…

Людей маленьких и больших увидел: бедуинов отважных, персов мужественных, индусов, китайцев…

Весь мир увидел Славка, вся вечность перед ним промчалась.

Много чудес есть на свете, но Русская земля всех прекраснее!

Приземлился конь, встал, как вкопанный.

Славка с коня соскочил.

Москва огнями залита, золотые потоки по городу текут.

Вспомнил Славка про мастеровых, которых в Москву привез: «Надо ребят южских проведать!»

Дом каменным столбом стоит, в нем комнатенки маленькие разбросаны, в них люд рабочий живет.

С утра люд рабочий на стройку уходит, вечером в комнатенки, едва волоча ноги, возвращается.

Илюха, Федорыч, Горстков, молодняк, тесной сбитой компанией за столом сидели, спины натруженные разгибали.

Руками рабочими мозолистыми вся Москва построена.

— Где наш Славка, фартовый?! — мужики про Славку вспомнили.

— Привет всему честному народу! — Славка является. — Тебе, Федорыч, привет, и тебе, Илюха, особенный…

Мужики остолбенели.

Рассказывает им Славка, что у Боярина рыжего был, в деревне свет включил.

Мужики смеются:

— Вот заливает… У Боярина рыжего был?! Свет включил? В башню высокую летал?! Стражников миновал?!

Мужики вовсю хохочут: «Сказки рассказывай!»

— Вот бумага с печатью, глядите! — Славка бумагу с печатью показывает.

— Вот заливает… Сейчас любую бумагу напечатать можно…

Больше всех Илюха смеялся: «На прием к Боярину злобному летал, стражников лютых миновал… Он тебя выслушал, в бедственное положение вошел, народу свет включил?!»

Смеются мужики: «Сейчас проверим, в деревню позвоним…»

Славка рукой махнул:

— Звоните, мужики…

Мужики в деревню номер набрали, долго не соединяли, наконец, голос издалека раздался:

— Есть свет, милок! — бабка во весь голос радостно кричит. — Всю деревню, как днем, осветило… Мужики на столбы влезли и провода соединили… Ярко загорелось, словно днем… Спасибо тебе, милок, не знаем, как благодарить! На все времена свет будет…

— Теперь телевизор включайте… Новости смотрите!

Народ телевизор включил: дикторша симпатичная, нахмурилась, передачу прервала, срочное объявление сделала:

«Сегодня в деревне N… по поручению президента… свет включили…»

Мужики глазам своим не верят.

— Как такое дело сотворить сумел?!

— Помозговать пришлось, мужики, подход к Боярину найти…

— Что за подход?!

— Притомился я, мужики, дайте отдохнуть малость…

Пришлось поработать, мужики… Боярин с норовом оказался… Серьезный мужик…

— Как поработать?!

— Головой стенку не прошибешь, а с умом получится…

— Рассказывай, не темни…

— Тороплюсь я, мужики, меня Любка ждет, потом расскажу… Одно могу сказать: если вместе держаться будем — не пропадем, а поодиночке сгинем…

На том и стоять надо…

— А есть ли правда на свете?

— Есть, мужики… Если за руки возьмемся, то никакой боярин нам не страшен, всех пересилим… Это и есть настоящая правда!

Как в войну стоять надо, за Сталинград биться…

Переночевал Славка в общаге, утром в обратный путь пустился.

А Любка уже ждет его, на вокзале стоит, во все глаза смотрит, глазища в пол-лица сияют, сжечь все готовы.

Волосы Любка по плечам распустила, ресницы подвела, глаза Любкины словно ворота огромные — весь мир впустить готовы.

— Славка, заждалась тебя! — кричит Любка, ногами притоптывает. — Ты у меня самый лучший на свете!..

— А ты и не знала?!

Славке Любкина похвала дороже всего на свете, он за эти слова звезды с неба готов достать.

Любка, радостно на шею бросается:

— Теперь под венец! — кричит Славка.

— Как под венец?! — удивляется Любка. — Сейчас Вова подъедет…

— Какой еще Вова?!

— Да, из Палеха… Ты его знаешь…

— Ты что, ошалела, Любка?!

— Пошутила я!.. — смеется Любка, а у самой слезы радостные в глазах сияют.

— Пошутила, говоришь?! — Славка Любку в охапку хватает. — Сейчас узнаешь, что за такие шутки бывает! — вверх ногами колесом Любку вертит.

— Отпусти! — визжит Любка, ногами дрыгает. — В Юже жить будем… Только и ты слово дай: в Москву ни ногой…

— Ни ногой! — кричит Славка. — Будем друг друга любить, детей рожать… А теперь под венец…

— Под венец! — отзывается Вова и из-за угла с букетом цветов появляется.

— Явился не запылился! — Любка в кулак прыснула.

— За стол свадебный… Федорыч посаженым отцом будет, а я шафером…

Славка на Вову уставился:

— Каким еще шафером?!

— Обыкновенным… Какие шаферы на свете бывают?!

— Я тебе покажу шафера! — Славка кулак Вове под нос сует. — Ты у меня узнаешь, как чужих невест отбивать!..

Тут ворота гаража распахиваются, ребята новый мотоцикл выкатывают.

— Подарок тебе, Славка… Мотоцикл, новехонький, с иголочки… Любку и детей возить будешь…

— На ходу?!

— На полном…

— Садись, Любка! — Славка за руль берется.

Любка, как принцесса, в коляску садится.

Славка на газ нажимает.

— Помчали?!

— Понеслись…

— С ветерком…

— С попутным!..

Помчались они, только пыль столбом клубится.

Вова сзади бежал, сесть просился.

Славка Вову не посадил: мало ли что еще Вова выдумает: дружба — дружбой, а любовь — врозь!

Пусть пешком до Палеха топает… Дорогу знает… Не заблудится…

— Счастливого пути, Славка! — ребята кричат.

— И вам счастливо, ребята…

— Когда в гости приедешь?!

— Как только — так сразу! Вот свадьбу сыграем!

На этом нашей поэме-сказке конец: кто слушал — молодец, кто не слушал, пусть телевизор смотрит — на днях, говорят, покажут.

А не покажут — не беда, все что нужно, вы и так узнали.

Конец — делу венец.

А это уже самый настоящий:

К О Н Е Ц К Н И Г И